Главная › Новости

Странный человек

Опубликовано: 04.09.2018

СТРАННЫЙ ЧЕЛОВЕК

Он приехал ко мне на метро в час пик. Вошел растрепанный ветром — погода была на редкость противная,— в старомодном плаще, выцветшей шляпе, с огромным портфелем в руках. Мой щенок спаниель заюлил у него под ногами. «Да, хорошая собачка»,— отрешенно сказал Юрий Витальевич, топчась в дверях, словно забыв, зачем пришел.

Прежде я никогда его не видел и по голосу представлял другим. Голос и сейчас был тем же, что по телефону, мягким и осторожным, но не изысканно-барским, как мне казалось, а скорее растерянным, как у рассеянного человека, вечно думающего совсем не о том, о чем вы с ним говорите. Усталые, с синими мешками глаза не замечали ничего вокруг, обращенные куда-то внутрь. Во всей его фигуре было нечто трогательное: бесформенные башмаки, обвисший костюм и унылый галстук никак не производили впечатления, что перед вами заграничная знаменитость. Внешне он остался все тем же учителем математики, на уроке которого можно смело пускать бумажного голубя.

Странный человек и НЕСЧАСТНЫЕ СЛУЧАИ С ДЕТЬМИ. Что происходит?

Работая преподавателем математики в советских школах и техникумах, он писал рассказы. Ни один из них не был опубликован: советские издательства не устраивало их литературное направление —сюрреализм. «Но мне хотелось, чтобы мои произведения были опубликованы при жизни, а не после моей смерти»,— объясняет Юрий Витальевич причину отъезда из Советского Союза.

САМЫЕ СТРАШНЫЕ истории ИЗ ЖИЗНИ! ПРИЗРАК в доме МАНЬЯК и СТРАННЫЙ человек

Юрий Витальевич Мамлеев живет в Париже, долгое время жил в США. Эмигрировал из СССР в 1974 году. В тот год я поступил в Институт иностранных языков имени Мориса Тореза, мечтал о командировках за границу.

Карьера Мамлеева в США сложилась удачно: публикация книг приносит ему известность, он устраивается в Корнельский университет, читает в разных городах Америки публичные лекции, его принимают в престижный писательский Пен-клуб. У него есть дом и автомобиль.

15 лет назад уехать из СССР удавалось немногим, сегодня эмигрируют десятки тысяч. Человек ищет, где лучше. Здесь плохо. Здесь кризис. Здесь как на пороховой бочке. А что там — за снесенной стеной? Об этом я и собираюсь поговорить с Юрием Витальевичем.

Он сел в кресло, надел очки и робко, словно боялся обидеть, отодвигая от себя моего общительного щенка, принялся делать крючковатые записи, готовясь к интервью. Еще раз уточнил тему, подрисовал кружков и стрелок в своем плане, беспомощно посмотрел на исписанный лист бумаги —15 лет жизни: «Значит, с самого начала, да?» — наконец сказал он и потом еще долго сидел и молчал.

Он тихо-тихо начал говорить, но зазвонил телефон, трубку взял сын Олежка и стал диктовать по дневнику домашнее задание. Юрий Витальевич ждал, ему требовалась полная тишина.

«Ожидания у нас — я уезжал не один, с целой группой писателей, поэтов, художников—были такие радужные и оптимистические, что казалось, стоит нам оказаться на Западе, как все наши мечты исполнятся сами собой. Наивные, детские ожидания. Хотя все мы были взрослые люди и много читали о Западе, но все равно имели о нем совершенно нелепые и сказочные представления.

Сначала мы попали в Вену. Нас поразили здания, красивые автомобили и изобилие товаров. Нами овладела эйфория, именно эйфория. Но другие эмигранты, с которыми мы там познакомились, эмигранты из Югославии, да и сами австрийцы смотрели на нас с ужасом и сочувствием. Они говорили: ой, как вам трудно придется. Мы ликовали, а нас уже хоронили.

В чем тут дело, мы поняли чуть позже, уже в США. Когда мы делились своими планами на будущее, заявляя, что теперь все наши трудности позади, американцы хохотали над нами, будто мы говорили что-то безумно смешное.

Ситуация сложилась действительно анекдотическая. Например, некоторые из нас считали, что на Западе можно прожить на поэзию, и когда чиновник эмиграционной службы спрашивал: «Ваша профессия?», а ему гордо отвечали: «Поэт», чиновник сердился и кричал примерно следующее: «Кто? Кто? Вы что, издеваетесь надо мной?!» Лишь потом мы узнали, что вообще на серьезную литературу в Америке не проживешь. За счет издания своих книг безбедно могут существовать буквально несколько самых знаменитых американских писателей (я не имею в виду коммерческую развлекательную литературу с ее массовыми тиражами). Поэты же издаются тиражами меньше чем в тысячу экземпляров. Практически поэзия ушла из американского общества, сам поэтический подход к миру исчез из западного образа жизни. Это общество откровенных прагматиков.

Основной заработок может дать только работа, и каждый из нас старался устроиться преподавателем, переводчиком, журналистом и так далее. Мне повезло: меня пригласили на кафедру славистики в Корнельский университет, где когда-го преподавал Набоков. Другим повезло меньше, некоторые бедствовали. Очень трудно пришлось моему товарищу Эдуарду Ли-монову. Долгое время он не мог найти работу, его роман «Я, Эдичка» отказались публиковать все американские издательства: там слишком критически изображалось американское общество.

В. СИМОНОВ

Все женщины любят красиво одеваться. Как показывает опыт, самые низкие цены - в интернете. Интернет  магазин женской одежды платья  предлагает нашим милым дамам красивую одужду по доступной цене. Эти платья сделают вас оригинальной и модной.